Владимир Познер: «Мы никогда еще так хорошо не жили…»
Вера Гиренко
Имя Владимира Познера возникает в памяти одним из первых, когда речь заходит о российском телевидении. Совместная работа с основателем жанра ток-шоу Филом Донахью, модерирование первых телемостов между Россией и США в 1980-е годы, мандат первого президента Академии российского телевидения, создание многочисленных авторских телепрограмм… Владимир Познер по праву считается одним из лучших интервьюеров не только в России, но и в мире. При этом Познер говорит: «Отвечать на вопросы мне нравится не меньше, чем задавать их». А говорить с ним можно обо всем: о политике, искусстве, кулинарии, здоровом образе жизни… Его ответы всегда корректны и точны.
– Владимир Владимирович, у вас на телевидении сложился определенный образ: человека, тщательно готовящегося к каждой программе и потому контролирующего ситуацию… Не тесно ли вам в амплуа «серьезного журналиста»?
– Ситуация, когда человек на всю жизнь застревает в одном образе, кажется мне крайне скучной и неправильной. Телевидение я ценю еще и за то, что оно позволяет мне работать в разных жанрах, оказываться в разных амплуа. Путешественником, как в циклах телепередач «Одноэтажная Америка» и «Тур де Франс». Любителем балета, как в шоу «Болеро», где я был соведущим Илзе Лиепы. И даже в амплуа спортсмена, как в программе «Король ринга». Все это разные грани меня.
– И в какой ипостаси вы чувствуете себя наиболее комфортно?
– Мой самый любимый жанр – интервью. И мне нравится не только задавать вопросы, но и отвечать на них. В этом жанре проявляется способность людей слушать и слышать друг друга, в интервью есть возможность тренировать этот редкий и важный навык. К сожалению, им обладают не все журналисты. Многие мои коллеги полагают, что они, а не их герои – главные действующие лица интервью. По-настоящему хороших интервьюеров не так уж и много в мире: я знаю нескольких высококлассных специалистов в США, нескольких в Великобритании, есть во Франции один. В России помимо меня, как видите, я не играю в скромность, умеют слушать и интересно задавать вопросы Тина Канделаки и Алексей Венедиктов.
– А каков, на ваш взгляд, нынче статус российского журналиста?
– Для нашей страны всегда было типично несколько искаженное представление о журналистике. В советское время вместо журналистов у нас были «солдаты идеологического фронта». В эпоху гласности при Горбачеве журналисты вдруг стали национальными героями. Все это, возможно, стало причиной того, что многие забыли о главной задаче нашей профессии. Она очень простая – говорить о том, что вокруг происходит не правильно, не так, как должно быть. Об этом никто слышать, как правило, не хочет. Поэтому журналистика – это всегда трудно, часто небезопасно.
