Людей в клетках привозят поглазеть на белого медведя…
Благодаря волосатым подошвам лап он уверенно ступает по гладкому льду, а с помощью крепких когтей залезает почти на отвесные склоны торосов или айсбергов. На лед и снег прыгает с четырех метров, а в воду — с высоты втрое большей. С крутых склонов скользит вниз, широко расставив лапы или на животе.
Белому медведю ничего не стоит проплыть десятки километров в ледяном море. Из воды на лед выскакивает легко и быстро, ныряет же почти бесшумно и без брызг, даже прыгая с айсбергов и торосов. Под водой может пробыть две минуты, но вот догнать там тюленя, моржа, а тем более рыбу не в состоянии. Отличным пловцом его можно считать лишь среди сухопутных животных. Да и мочить шерсть ему далеко не всегда хочется, особенно зимой.
Обоняние у этого зверя феноменальное: запах добычи по ветру он улавливает за несколько километров, а падаль — за десять-пятнадцать. Слух у него тоже хорош, а вот зрение слабовато, хотя темную точку — тюленя на белоснежном фоне — может увидеть, особенно с высокого места, за два-три километра.
Это и определяет его манеру охоты: шествует он обычно не спеша по ледяным полям от полыньи к полынье против ветра, постоянно принюхиваясь и осматриваясь, то и дело поднимаясь на торосы для обзора местности.
У белого медведя прекрасная “навигационная” система ориентации. Руководствуясь таинственным для человека чувством, он уверенно движется к ледяным разводьям или арктическим островам, где держатся тюлени, точно “прокладывая курс” на десятки и сотни километров без каких-либо ориентиров кроме, возможно, звезд или солнца. А в обычные для этих мест снегопады и метели — почти вслепую.
