Трудное детство знаменитых людей
Теперь актриса считает, что это помогло ей выработать сильный, целеустремленный характер. Об актерской профессии Ольга даже и не помышляла. Все в ее жизни должно было сложиться четко по плану: учеба на филфаке, потом замужество, добропорядочная семейная жизнь в родной Находке. Но все получилось по-другому. Когда Ольге исполнилось 15 лет, умер отец. Для семьи настали тяжелые времена. Маме пришлось трудиться на трех работах, девочка подрабатывала после школы мытьем полов, потом устроилась рабочим-озеленителем – подстригать кустарники. Как-то раз в Находку на гастроли приехал драматический театр из Хабаровска. Увиденное на сцене потрясло девушку, и она поняла, что хочет быть только актрисой.
Вполне доволен своим безоблачным детством Сергей Безруков. «Детство было хорошее, поскольку я не испытал никаких бед и лишений, – вспоминает актер. – Сначала моим воспитанием занималась в основном мама, поскольку отец-актер был на гастролях. А где-то класса с пятого со мной занимался отец. Играл в футбол, брал в театр». Самым сильным потрясением маленького Сережи стал спектакль «Разбойники», где его отец играл Карла Моора. «Не знаю, что я там понимал в свои 5–6 лет, но что-то, видимо, понимал, потому что сердце останавливалось, когда отец произносил: «О люди, порожденье крокодилов…», а когда Карла Моора вели на эшафот, я рыдал вместе со зрительным залом», – рассказывает Сергей. В 14 лет состоялся дебют Безрукова-младшего на сцене. Он сыграл Леонидика в «Моем бедном Марате» в школьном спектакле.
Константин Хабенский родился в Ленинграде в 1972 году, но в 7-летнем возрасте вместе с родителями переехал в Нижневартовск. Погода там разительно отличалась от ленинградской: лед сходил лишь в мае, а снег выпадал уже в сентябре. Но именно в этом холодном городе первоклассник Костя пережил свою первую влюбленность. Через четыре года семья вернулась в Ленинград, где после восьмого класса Костя поступил в, страшно сказать, техникум авиационного приборостроения и автоматики.
Коллега и друг Хабенского Михаил Пореченков тоже питерский. И тоже свои детские годы провел не в Ленинграде. Отца Михаила отправили работать инспектором на Гданьскую судоверфь, и семья уехала вместе с ним. Миша окончил русскую школу-интернат в Варшаве. Родители вспоминали, что будущий «агент национальной безопасности» был ребенком избалованным. «Конечно, мама с папой меня любили, игрушки-подарки там всякие дарили, – говорит Михаил. – Но от мамы влетало довольно часто – она достаточно жесткий человек, но справедливый. Папа намного мягче. Но он моряк, поэтому редко бывал дома. Приехал-уехал: «Э, сын, в каком ты классе? В пятом?» – «Нет, папа, в восьмом». У него время летит совсем по-другому».
Ума Турман, по ее словам, была интровертом – тихим, замкнутым ребенком, очень страдавшим от издевательств одноклассников. Ее травили за худобу, высокий рост, необычное имя, некрасивое, как им казалось, лицо, и даже 41-й размер обуви. Дома Ума не находила утешения: так, одна из подруг матери вполне серьезно предложила сделать 10-летней девочке ринопластику, то есть изменить форму носа. «Эти комплексы надолго выбили меня из колеи, – говорит актриса. – Я до вполне сознательного возраста продолжала ненавидеть свое тело». Актрисой Ума, кстати, быть не хотела. Она собиралась стать… ветеринаром.
