Эксперты подсчитали убытки российских компаний от скачков доллара: свыше 300 млрд
Резкое падение рубля в 2014 году дорого обошлось российским компаниям. О том, что они несут миллиардные убытки от производных инструментов с валютной составляющей, в конце года говорил директор департамента финансовой стабильности ЦБ Сергей Моисеев. Подробностей он не раскрывал, но они нашли отражение в годовых отчетах. РБК проанализировал отчетности 30 крупнейших по выручке российских компаний.
Выяснилось, что валютные свопы в 2014 году были у 14 из них, и только три выиграли от этого (еще одна компания заработала на нефтяных фьючерсах). Общие потери, которые нашли отражение в их отчетностях, превысили 317 млрд руб.
Однако в ряде случаев убытки носили «бумажный» характер и были связаны с переоценкой справедливой стоимости финансовых инструментов. О своих неудачах с деривативами по итогам прошлого года отчиталась, в частности, «Транснефть». Чистый убыток трубопроводной монополии от операций с производными финансовыми инструментами за 2014 год превысил 70 млрд руб. (в 2013 году — 52 млн руб.), следует из ее отчетности. Это почти 10% от выручки за прошлый год.
Еще большие, чем у «Транснефти», потери от операций с производными финансовыми инструментами показала в отчетности за 2014 год «Роснефть». Ее чистый убыток от таких сделок вырос по сравнению с 2013 годом в 30 раз, до 122 млрд руб.
Российские компании заключают валютные свопы в основном для балансирования валютной выручки и своих расходов в рублях. На основании собственного анализа участники ассоциации пришли к выводу, что у большинства компаний (в том числе у «Роснефти», «Аэрофлота» и «Уралкалия») потери по таким сделкам «в значительной части» компенсировались ростом рублевого эквивалента валютной выручки.
«Уралкалий» отразил в отчетности убыток по свопам на 35,8 млрд руб. «Северсталь» также использует инструменты хеджирования для балансирования своих потоков по валютам с одновременной оптимизацией процентных ставок. В прошлом году топ-менеджеры Алексея Мордашова потеряли на финансовых инструментах 15,4 млрд руб.
Вторая причина работы со свопами — особенности бизнес-операций. Например, «Аэрофлот» для хеджирования части выручки, номинированной в евро, от колебаний курса рубля в мае 2013 года заключил с неназванным российским банком две сделки валютно-процентного свопа с фиксированной процентной ставкой, говорится в отчете перевозчика за 2014 год. Убыток от этой операции составил около 4 млрд руб. Но еще больше — 9,4 млрд руб. — «Аэрофлот» потерял на топливных опционах, заключенных в 2012–2014 годах с российскими банками.
Представитель РЖД также говорит, что прошлогодние потери монополии на свопах (12,8 млрд руб.) отражают бухгалтерский убыток.
Обнаружилось, что сразу несколько крупных компаний из топ-30 предпочитают не заключать валютные свопы вовсе. В частности, никаких существенных операций по хеджированию валютных рисков не проводит «Газпром». НОВАТЭК, который получает значительную часть выручки в валюте, тоже не использует инструменты хеджирования валютных рисков. Пресс-служба «Норильского никеля» также сообщила, что «естественным инструментом хеджирования» для ГМК является то, что большая часть займов приходится на валюту, в которой компания получает выручку.
Однако на сделках с производными инструментами в 2014 году компаниям случалось и выигрывать. Чемпионом по этой части стал ЛУКОЙЛ. В 2014 году компания отразила в отчетности прибыль в 106 млрд руб. от операций с нефтяными фьючерсами. Прибыль от сделок с валютными свопами в 2014 году также показали МТС (23,2 млрд руб.), «Русгидро» (309 млн руб.) и «Интер РАО» (123 млн руб.).
