«Если меня посадят, я в тюрьме умру»
Ева Меркачева
2011 год войдет в историю как самый «урожайный» на педофильские дела. Но самых громких все же было три: в них фигурировали экс-чиновник Макаров, пластический хирург Тапия и педагог Анатолий Рябов.
Дело 65-летнего пианиста Рябова станет первым в России «педофильным» процессом, которое рассмотрит суд присяжных. Только в ноябре были внесены изменения в федеральное законодательство, которые позволили народным заседателям решать судьбу обвиненных в сексуальных домогательствах к детям. Но суд над бывшим педагогом Московской центральной музыкальной школы консерватории им. Чайковского станет показательным не только в этом смысле. На защиту педагога встали сотни учеников и родителей. Но никуда не денешь показания двух девочек, проходящих по делу потерпевшими.
Я специально решила взять это интервью у пианиста дома. Психологи уверяют, что по домашней обстановке можно многое понять о наклонностях человека. Даже самых скрытых.
Анатолий Рябов живет в обычной старой пятиэтажке в районе Кунцево. Очень скромная по нынешним меркам квартира. Хозяин открывает мне дверь с грустным, подавленным видом. Понятно, что ему не очень хочется снова говорить на больную тему. Но, с другой стороны, совсем скоро суд, и неизвестно еще, какое он вынесет решение. Возможно, следующее интервью Рябов сможет дать только из-за решетки.
