Генконсул РФ в Симферополе: «Самое русское в Крыму — это Черноморский флот!»
Татьяна Береговая
— После ухода Лужкова с поста мэра Москва стала как-то прохладнее относится к Крыму…
— Я уверен, через какое-то время и по содержанию, и по материальной составляющей отношения будут восстановлены. Был определенный период, когда решения были приняты слишком быстро. С Русским культурным центром меня это особенно тронуло. Молодежь и ветераны за десять лет его существования привыкли к каким-то форматам. И вдруг раз — и денег не дали, и программы не финансируются. Ущерб чувствам людей — это самое плохое. Я об этом предупреждал, но не получилось, не только из-за меня.
— А каково ваше лично мнение о Лужкове?
— Я его расцениваю, прежде всего, как коренной москвич. Вы знаете, мои родители в Москве получали большие доплаты к пенсии. Ниоткуда не получали, а от Лужкова получали.
— А зачем Крыму вообще деньги московской мэрии? Неужели перевелись меценаты среди русской бизнес-элиты?
— Наверное, как наше государство не готово пока все вопросы решать энергично и цивилизованно, так и российские бизнесмены в Крыму. Во всяком случае, ко мне таких предложений не поступает. Скорее, я ищу, и не очень результативно. Хотя знаю, что есть предприниматели, которые активно здесь работают и имеют успешный бизнес.
— Перед выборами в местные советы в Крыму наблюдалась некая консолидация русских организаций. Прошло время, и былого единства как не бывало…
— Я, наверное, не все знаю. Все-таки я сужу с позиции стороннего наблюдателя. Очень внимательного и опытного, но все-таки стороннего. В эти проблемы, а иногда и разборки я не влезаю, но с большим вниманием слежу за тем, что происходит. И есть организации, которые, по моей оценке, нацелены на какие-то серьезные задачи, участвуют в выборах, проходят в парламент. Единственное, что всегда есть границы – это невмешательство во внутренние дела Украины. Я как достаточно профессиональный человек никогда эту границу не перейду.
— Чего Москва ждет от этих организаций?
— Чтобы они вели свою работу активно и результативно, в том числе, чтобы они проходили в парламент, занимали там депутатские места. Естественно, не ушло от нашего внимания, что на этих выборах у русских политических сил получился не такой результат, как на прошлых выборах 2006 года. Тут есть разные объяснения. И то, что повестка дня к дружбе и сотрудничеству с Россией была в хорошем смысле перехвачена Партией регионов. Но в этом результате русских политических сил, в том, что только три депутата сейчас в Верховном Совете АРК, есть недоработка какая-то с российской стороны.
— Как вы будете праздновать День Российской Федерации?
— Проведем 11 июня государственный прием.
— Но это формальное празднование. А вы лично, с семьей?
— Семья приедет сюда, и я приведу ее на празднование.
— Так ваша семья живет в Москве? Почему не привезли с собой?
— Жена работает в Москве, поэтому наезжает сюда. У нее работа. Если она с нее уйдет, то через два года или три, когда у меня закончится командировка, уже не найдет такую. Три дочери уже взрослые: 82-го, 87-го и 88-го годов рождения. Средняя, кстати, вышла замуж в конце мая. А сыну — пять с половиной лет. И вот он с няней путешествует: живет то у меня три месяца, то у мамы. Чего тут лететь-то из Москвы?
— Если не секрет, чем занимается ваша жена?
— Бизнесом, правда, не собственным. Она работает в швейцарской компании, продающей часы. И вот моя жена там — одна из директоров.
— Вы, наверное, часы на все праздники получаете в подарок?
— Нет. Один раз получил довольно давно, и они ходят хорошо.
— Вы работали во Франции и Сенегале. Теперь — в Крыму. Здесь для вас тоже заграница?
— Есть же какие-то профессиональные вещи. Исходя из них, это заграница: и по документам, и по нотам на украинском языке, которые мы получаем здесь. Профессия заставляет соблюдать все эти параметры. Когда ты их соблюдаешь, то знаешь, где дать волю чувствам и ощущениям. Но здесь тот же менталитет, те же действия людей на автобусной остановке или в магазине — все очень понятно, и не надо говорить на иностранном языке. Я раньше думал, что в моей профессии показать, как ты говоришь по-французски или по-английски, — это плюс. Ну его! Лучше на русском говорить.
— Вы бывали в Крыму до этого назначения?
— Ни разу. Впервые сюда приехал 2 июня прошлого года.
— Уже успели оценить местные курорты?
— Жена оценила. Она в этом деле специалист. Я и плавать-то не умею. Она купалась в разных океанах и говорит, что здесь замечательное море. Другое дело, даже я вижу, что сервис хромает. Хотя для россиян это не проблема. Тот же менталитет, они привыкли. Им главное все-таки дорваться до моря. И я думаю, что в этом году будет раза в два россиян больше, чем в прошлом. И эта тенденция будет так нарастать, что нам создаст проблемы. Потому что чем больше приезжает россиян, тем больше у них ДТП, потерь документов, краж и так далее. А нас всего десять человек.
— Туристов из России будет много. А в российских СМИ весной опять много негатива о Крыме было…
— Хотите сказать, что это спланированная кампания? Нет, это просто смешно. Это что-то из голливудских фильмов. Во-первых, это все ерунда, во-вторых, она не сработает. Россияне все равно поедут сюда, потому что это уже в семейных российских традициях. Крым — это то место, куда ездили дедушка, бабушка, папа, мама.
— А кто будет ездить сюда по Керченскому мосту? Дети или уже пра-правнуки?
— Вы знаете, для меня серьезный сигнал, что по линии минтрансов обеих стран проходят совещания, работают НИИ. Даже если они говорят, что уйдет полтора года на подготовку документации, для меня это сигнал того, что мост будет построен. Я периодически вбрасываю свои оптимистические суждения, что мост будет к сочинской олимпиаде. Но уже начинаю думать, что, может быть, и не успеют. Но это состоится. Мост будет. И будут по нему ездить.
А сейчас есть проблемы с паромной переправой, которые тоже нужно решать. Грядет опять август, и не дай бог будут очереди с этой стороны. Впрочем, равные претензии есть и к российской стороне, потому что в Керчи все же определенные усовершенствования видны. Российская сторона работает медленно, но лишь по той причине, что основывается на законодательных актах, инструкциях, и они просто так не меняются. Я пытаюсь запустить какие-то механизмы, чтобы ходило, например, не восемь, а шестнадцать оборотных рейсов.
— Почему программа о переселении соотечественников работает так медленно? Вроде бы столько крымчан мечтают жить в России…
— Тут, слава Богу, все выстроено совершенно естественно. Это ведь не происходит так, что кому угодно даются деньги и он едет куда угодно. Нужно еще понимать, что в основном они едут не в Москву и не в Санкт-Петербург. Это другие области, и у каждой области есть свои условия, свой набор профессий, на которые они готовы брать людей. Здесь важно соблюсти интересы и крымчан, которые хотят этим заниматься, и заводов, и предприятий, которые все больше и больше участвуют в этой программе. Ведь это они будут предоставлять рабочие места, где они будут жить, где будут жить эти семьи. Все идет естественным образом. Это не кампанейщина.
— Вы уже посадили в Крыму березку?
— Нет, а нужно было? Дерево я пока не посадил и дом не построил. А вот сына родил. Что касается символов, то для меня самое русское, что есть в Крыму, — это Черноморский флот. Вот с этим уже не поспоришь. Хотя тут все как-то переливается: русское и советское. Вы знаете, я же из того государства. Профессия заставляет все это соблюдать, и, уж поверьте, я все соблюдаю. Но внутри себя границы, которые появились в 91 году, я воспринимаю через какое-то усилие. А так, если дать душе волю, то она не признает никаких разделений. У меня отец родился в Мелитополе, а дед похоронен в Алуште, другой дед погиб в Луцке в 44-м. Ну какая тут другая страна-то? Просто это мной всегда так воспринималось через профессию по одному, а в душе — совершенно по-другому. И я по-прежнему, с советских времен, болею за киевское «Динамо».
Дипломат на воротах
Генконсул Андреев не только футбольный болельщик, но и игрок. «Я вот уже сорок лет играю в дворовый футбол и достиг там высокого уровня мастерства, — смеется Владимир Вадимович. — Начал с вратаря, прошел все амплуа — от защитника до нападающего, и теперь меня вновь запихнули в ворота». Правда, погонять мяч во дворе сейчас Андрееву статус не позволяет. Но возможность поддерживать форму он все же нашел: «На стадионе «Таврии» есть зал для мини-футбола. Там играли люди из аппарата Совмина. Они меня допустили к себе, и я регулярно полгода ходил по четвергам, стоял на воротах. В последнее время, правда, все никак не получается». Футбольное поле генконсул ценит, прежде всего, за то, что на нем можно побыть собой и общаться с людьми без соблюдения официоза: «По воротам бьют сильно, не жалеют. И это хорошо. Поэтому-то многие и любят футбол или, например, дзюдо и теннис. Ведь там есть место для эмоционального всплеска».
После Великобритании — в Симферополь
Имя: Владимир Андреев
Родился: в 1960 г. в Москве
Карьера: чрезвычайный и полномочный посланник II класса
После окончания Московского института международных отношений в 1982 г. сразу же попал на службу в МИД СССР (затем МИД РФ). Владеет французским и английским языками. Занимал различные дипдолжности в МИДе, а также в посольствах СССР, затем РФ во Франции, Сенегале, Великобритании. В 2005—2010 гг. — замдиректора Департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ. На посту генконсула РФ в Симферополе с 17.06.2010 г. Свое назначение в Симферополь после европейских командировок расценивает как непредсказуемый виток карьеры: «В Крым я не просился. Раньше приоритетным направлением было европейское. Теперь — ближнее зарубежье. И я попал на приоритетное направление». Женат, имеет четырех детей
